Адмирал галактической империи - Страница 76

Однако пока вмешиваться не требовалось. Спор продолжался, накал страстей периодически усиливался, но было видно, что галланы и крастолы передавливают своих оппонентов. Причём основной движущей силой оказались именно крастолы – торгаши умели разговаривать с любыми клиентами, а впаривать товар или точку зрения – это, по большому счёту, одно и то же. И они успешно склоняли на свою сторону остальных, действуя, помимо всего прочего, опираясь на абсолютно железную логику и внося раздор в стан оппонентов.

Убедившись, что с ходу «партию войны» не переубедишь и доводы логики проходят у них мимо ушей, крастол обрушил массированный удар своего красноречия на командующего шиисами и преуспел. Ковалёву оставалось только лишний раз с лёгким недоумением убедиться, каких результатов можно добиться всего лишь правильной расстановкой акцентов. По раскладу торговцев, их не очень успешная из-за больших потерь операция по захвату этой планеты – не более и не менее чем стратегическая победа, раз уж адеры попросили мира и готовы откупаться. Потом выяснилось, что на трусов, которыми показали себя ящеры, тратить время и силы – это уже чуть ли не бесчестие и неуважение к собственному оружию. Ну а когда оказалось, что такая лёгкая победа связана в первую очередь с безумной храбростью шиисов, устрашивших противника, Ковалёв только головой покрутил. И, судя по реакции шиисов, как минимум один из человеческих пороков был им свойствен в полной мере. Как там писал классик: «И в сердце льстец всегда отыщет уголок»? У шиисов умелая лесть аккуратно вытеснила все остальные мысли. Иначе как объяснить тот факт, что перед красноречием крастолов они капитулировали безоговорочно… Короче говоря, торговцы уболтали вояк, прежде чем те поняли, на что их подбивают. Хотя, возможно, здесь всё упиралось в тот факт, что уговорить можно того, кто хочет, чтобы его уговорили. Ещё один штришок к портрету таких воинственных, неуступчивых и совершенно не дружащих со здравым смыслом кошаков, и ещё одно подтверждение необходимости срочных исследований в области ксенопсихологии.

Справившись с шиисами, крастол перенёс огонь своего красноречия на опелов. Правда, сейчас построение разговора несколько изменилось, но суть оставалась прежней. Лесть вперемешку с лёгким, но неуклонным давлением и с упором на то, что в одиночку опелам всё равно ничего не светит. Однако же опять было интересно послушать, какие великие бойцы опелы и как их склонность к соперничеству двигает прогресс. Лично Ковалёв считал, что как раз такие вот избыточные бодания, приводящие к постоянным внутренним конфликтам, и отбрасывают опелов назад с завидной регулярностью, но вмешиваться он, разумеется, не стал, с интересом наблюдая за тем, как опелы медленно, со скрипом и демонстрацией собственной значимости, но в то же время неуклонно уговариваются. Воистину с крастолами надо держать ухо востро – сегодня их интересы совпадают с человеческими, но что будет завтра? Хорошо, что все речи записывались, и будущим специалистам по психологии иных рас будет что изучать. Ну и методы противодействия такой вот дипломатии готовить, а то мало ли…

В общем, после активных прений, которые продолжались без малого три часа, все четверо союзников смогли договориться по поводу того, что лучше трофеи и пусть непредсказуемый мир, но сейчас, чем война до победы, которая кончится серьёзными потерями и истощением сил. И только когда они смогли утрясти эти вопросы, до них вдруг резко дошло, что неизвестно ещё, как посмотрит на такие расклады имперский адмирал, о котором в пылу споров они успешно забыли. Ковалёв ещё не озвучил свою позицию, он только довёл до союзников информацию и теперь с усмешкой смотрел на синхронно повернувшиеся к нему лица собеседников. Хе-хе, а ведь он мог отменить все их договорённости большинством голосов одного себя – корабли и пушки, которыми располагали имперцы, весили при голосовании заметно больше, чем простой арифметический подсчёт участников.

Следующие полчаса внутри Ковалёва всё клокотало так, что он едва сдерживал хохот. Раньше и не сдержал бы, но теперь за спиной был опыт службы имперским адмиралом, а значит, и умение лучше владеть собой. Адмирал сидел с каменным лицом, изредка демонстративно морщась – это, помимо прочего, тоже помогало загнать обратно смех, так и лезущий наружу. Было очень интересно слушать, как крастолы буквально в лепёшку расшибаются, чтобы убедить его в том, какие адеры белые и пушистые и насколько хорошо было бы с ними помириться. Ну и репарации, естественно, стрясти, куда же без них-то.

Поток красноречия был, казалось, неиссякаем, а главное, крастол, толкающий эту речугу, периодически оборачивался к сидящим с ним за столом союзникам, и те, кто совсем недавно отчаянно сопротивлялся необходимости использования мирного варианта, сейчас с готовностью кивали, а то и сами начинали активно говорить, поддерживая торговца. Прямо редкостное, невероятное единение военных и капитала разных планет и народов. Правда, если поддерживать крастола начинали вслух, главный ушевтиратель прерывал их незамедлительно, хотя и очень мягко, – явно опасался, что человек воспримет происходящее как давление на себя, любимого. В общем, атака, проводимая по всем правилам дипломатии, и кто сказал, что дипломатия – это не война?

Ковалёв молчал. Дело было даже не в том, что ему было интересно, какие ещё аргументы приведёт крастол. Да и то сказать, уже примерно с пятой минуты аргументы пошли по второму, а затем и по третьему кругу. Другими словами, с другими интонациями, но, если отбросить словесную шелуху, всё равно те же самые. Ещё менее ему были интересны комплименты, которые буквально источал торговец. Будто патоку лил. Только адмирал хорошо помнил, что у патоки с дерьмом есть как минимум две общие черты. И то и другое – вязкая субстанция, в которой можно застрять, как в болоте, плюс на обе эти субстанции с удовольствием слетаются мухи, так что относиться к ним надо с осторожностью. В общем, Ковалёв привычно уже пропускал высокие слова и изящные обороты мимо ушей, аккуратно выдерживая паузу.