Адмирал галактической империи - Страница 88

Когда пауза стала затягиваться (Ковалёв, пользуясь случаем, обедал, ему на все законы этикета было плевать, а Вартон отказался, сославшись на то, что сыт, и неторопливо потягивал вино из хрустального бокала), пограничник, убедившись, что начинать придётся всё же ему, сказал:

– Вы не явились в точку рандеву, как мы обговаривали.

– Времени, знаете ли, не было. – Ковалёв аккуратно промокнул салфеткой губы и шутовски развёл руками. – У нас тут была небольшая заварушка. Воевал я, так что извиняйте и не обижайтесь.

– Да я знаю, – кивнул пограничник. – Форс-мажор еще никто не отменял, поэтому какие обиды. Собственно, поэтому я сюда и прибыл.

– Соблаговолите выражаться точнее, – светски улыбнулся Ковалёв, – а то «поэтому», сами знаете, понятие уж больно растяжимое.

В свою очередь, Вартон растянул тонкие губы в ответной улыбке, больше похожей на оскал. Рубиновая капля, прилепившаяся каким-то образом к верхней губе, была немножко похожа на каплю крови, и в результате зрелище получалось чуть сюрреалистическим.

– Точнее? Если точнее, то потому, что мы наблюдали за тем, как вы ведёте эту войну, и остались довольны.

– Мы – это кто? – Ковалёв продолжал улыбаться, но глаза смотрели холодно, как через прицел.

– Мы – это мы, – спокойно, даже как будто с ленцой ответил пограничник. – Если конкретно – я и члены нашего… совета.

– Замечательно. Только возникает здесь вполне закономерный вопрос. Стоило ли тащиться в такую даль, чтобы выразить мне своё восхищение? Я, конечно, понимаю, что мои флотоводческие таланты внушают почтение всем подряд, но, право же, зачем так напрягаться?

– Не паясничайте, – поморщился Вартон. – Вы прекрасно понимаете, о чём идет речь.

– Не понимаю, – пожал плечами Ковалёв. – Ну, вот такой я недогадливый, и загадки разгадывать не люблю. Говорите уж всё и прямо.

– Хорошо. – Вартон чуть наклонился вперёд, глядя в глаза собеседнику. – Мы решили, что с вами можно иметь дело.

– Да? Замечательно. Так какие дела вы хотели бы со мной иметь? Если жаждете продать мне сепульку со свистком, то, право, не стоит напрягаться, меня колониальные товары не интересуют.

– Что? – Глаза пограничника от удивления полезли на лоб. – Какие колонии? Какие сепульки? Вы что несёте?

– Я? Да ничего. Я, если вы ещё не заметили, сижу здесь, а не перетаскиваю тяжести. А сепульки… Ну, будет время, объясню, или сами можете Лема почитать. Ладно, не будем терять зря время, играя в словесный пинг-понг. Что такое пинг-понг, вы не знаете, но суть, думаю, поняли. Давайте так. Я обрисую вам своё видение ситуации, а вы поправите меня, если я не прав. Договорились?

Вартон кивнул и с интересом посмотрел на Ковалёва. Адмирал вальяжно откинулся в кресле, сплёл пальцы на чуть выпирающем брюшке (отдохнул, отлежался и наел – у суперов это быстро) и начал:

– Итак, предысторию опустим, мы оба её знаем, и нам она не важна. Давайте ближе к нынешним реалиям. Вы сейчас оказались не в самой лучшей ситуации. Сидите на периферии, толкового флота уже нет, промышленности тоже нет, возможности уменьшаются прямо пропорционально износу техники. Тут являемся мы, все из себя крутые и наглые, но неопытные, аж жуть. Спорить будете? Нет? Ну и замечательно. Итак, как только мы появились, ваша разведка взяла нас в разработку. Нормальная ситуация, дело, можно сказать, житейское, никаких претензий я не имею. Сам бы поступил так же. Пока всё верно?

– Ну да. В принципе я это говорил вам в нашу прошлую встречу.

– Отлично! Итак, вернёмся к нашим баранам. Баран – это такое животное, местная идиома, так что не обращайте внимания. Итак, вы за нами наблюдали до тех пор, пока наши пути не пересеклись. И вот тогда начинается самое интересное. Сотрудничать напрямую вы с нами не захотели – и потому, что ваша верхушка, те, кто сидит на заседаниях рядом с вами, не хотела обострения и без того проблемной обстановки, и потому, что лично вы элементарно побрезговали иметь дело с наёмниками. Это не говорилось, разумеется, но имеющий мозги поймёт. Так было?

– Ну, так, – вынужден был после короткой паузы согласиться пограничник. Да и чего тут не соглашаться – этот момент, помнится, они в прошлую встречу уже обсуждали.

– Замечательно! Сотрудничать вы не захотели, но тем не менее воспользовались предложением и посетили нашу верфь, на которой, как я только что узнал, раньше, вы уж простите, не до того было, ваш линкор малость подрихтовали. Совершенно бесплатно, заметьте. И вот тут появляются адеры в таком количестве, что… – Ковалёв успокаивающим жестом остановил решившего было возмутиться Вартона. – Вы-то как раз мужик смелый, думаю, хотели идти к нам на помощь, но вам сказали «Сидеть!» – и вы, соответственно, как и положено дисциплинированному офицеру, взяли под козырёк. Пусть это останется на вашей совести, лично я претензий не имею.

– Ну, примерно так и было. И как вы правильно заметили, приказы нашего совета я исполнять обязан.

– Да бога ради, я ведь ничего против не имею. Просто вот какая незадача: мы вдребезги раскатали врагов, после чего – теперь переходим к самому главному, можно сказать, единственному, что в нашем разговоре действительно важно, – вы признали нас достойными и согласны с нами сотрудничать. В переводе на нормальный язык вы, как потомки истинных имперцев и хранители имперских культурных, нравственных и прочих ценностей, будете руководить, а мы от радости, что нас таки признали, должны, виляя хвостиком, вокруг вас бегать и выполнять любые ваши распоряжения. Так?

Вартон мрачно молчал. Ковалёв встал, подошёл к стене, включил обзорный экран и с минуту рассматривал космос, перемигивающийся бесчисленными огнями. Это маневрировали, спеша по своим делам, сотни кораблей. Его, Ковалёва, кораблей. Медленно повернувшись к пограничнику, он усмехнулся: